Воспитательные сказки

Мышонок-канатоходец  (помощь при борьбе с детскими страхами)

Марина Владимова

Жил когда-то на свете мышонок Петя со своим чудным семейством – женой Анечкой и семнадцатью мышатами. Он заботливо воспитывал свое семейство, и мышата отвечали ему любовью и преданностью. Однажды к Пете пришел младший сынок — Семнадцатый мышонок и сказал, что мечтает стать канатоходцем. Наш Петя похвалил сына за столь красивую мечту: еще ни один мышонок за всю историю мышеведства не становился цирковым артистом в таком амплуа.

Тогда Семнадцатый попросил у папы совета. Его волновало одно — как перестать бояться упасть, ведь самое главное в профессии канатоходца именно это. Ибо ловкому, юркому, легкому мышонку не стоит большого труда проскользнуть быстро по канату. Гораздо труднее – не смотреть вниз, в зияющую пустоту зрительного зала, где сидит взволнованная публика и не спрашивать себя: «А справлюсь ли я?»

Мышонок Петя сказал сыну: «Иди смело по канату и помни — ты — самый лучший в мире канатоходец, у тебя всё получиться. Не останавливайся, не смотри вниз, не прикидывай, как много ты прошел, сколько еще осталось пройти, и не слишком высоко ли натянут канат. В одной книге, сынок, я прочитал: «дорогу осилит идущий». Потому что тот, кто сомневается — тот боится и застревает на дороге, не двигается дальше. Страх парализует, лишает сил, не дает радость от мысли, что у тебя получается всё, что ты задумал».

Семнадцатый мышонок послушал папу и приступил к регулярным тренировкам на канате. Его охотно приняли в труппу цирка, ведь такого номера еще ни в одном цирке мира не показывали. Наступил день премьеры. В первом ряду на лучших местах сидели мышонок Петя, его жена Анечка и все их отпрыски за исключением Семнадцатого-канатоходца. Наконец заиграл торжественный марш, открылись занавеси и зрители увидели натянутый под куполом цирка канат, а потом ахнули при виде крошечного пятнышка, бесстрашно перебегающего по нему. Затем пятнышко с каната перемахнуло на занавеси, спускающиеся к полу, и выскочило на площадку перед оркестром.

С замирающим сердцем мышонок Петя и Анечка узнали сынка, одетого по случаю премьеры в бархатный, разноцветный костюмчик. Семнадцатый мышонок ловко поклонился, помахал лапкой восторженно взревевшим «Браво!» зрителям и исчез за кулисами, где его уже ждали радостные цирковые артисты. Так Семнадцатый мышонок нашел свое призвание и стал канатоходцем.

Прошло время. Семнадцатый объехал с родным цирком чуть ли не весь мир. Он почти не бывал дома и о его жизни мышонок Петя и Анечка в основном узнавали из газет. Как-то Семнадцатый приехал на побывку к родителям и те были неприятно удивлены произошедшей с ним переменой. Он стал свысока разговаривать с родителями, порой даже поучал их, стал покрикивать на братьев и сестер, всем своим видом показывая, какая между ними пропасть – где они и где он – мировая знаменитость.

Мышонок Петя сказал ему: «Сынок – зараза вошла в твое сердце, гордыня, высокомерие — не лучшие друзья храбрости и бесстрашия. Ты стал слишком зазнаваться, решил, что раз у тебя всё получается – тебе всё можно. Но это не так! Быть осторожнее, мой мальчик!» Но Семнадцатый только досадливо дернул плечом на отцовскую нотацию.

Как-то во время выполнения трюка в его голову влетела шальная мысль: «А справлюсь ли я? А смогу ли я дойти до конца?» Он тут же пошатнулся и упал. К счастью, — не погиб, зацепился за занавес, но сломал две лапки и очень перепугался. Ему было очень стыдно и никого не хотелось видеть. Семнадцатый скрылся в родительском доме, где его выхаживала добрая мама, мышка Анечка. Да и братья с сестрами не издевались над ним и не дразнили его, хотя в свое время он обидел их своим зазнайством.

Когда он поправился, то пришел к отцу – мышонку Пете и попросил у него прощения за свое поведение и сказал, что больше не будет выступать в цирке как канатоходец — страх навечно поселился в его сердце. А мышонок Петя сказал ему: «Ты достаточно наказан и я уверен, что когда-нибудь ты снова вернешься в цирк. Страх пройдет от любви и желания кому-нибудь помочь». Семнадцатый непонимающе посмотрел на него, но отец ничего не добавил к своим словам.

Через несколько месяцев загорелась комната в доме, где жили мыши. Мышонок Петя успел разбудить Анечку и почти всех своих детей и вывести во двор. В доме остались Семнадцатый и один из младших мышат — самый слабенький, который успел наглотаться дыма и не мог быстро двигаться. К тому же пол был весь забит кусками падающей мебели и горящими обоями. Нетронутым оставался шкаф, который стоял у открытого окна. Недолго думая, Семнадцатый схватил в зубы братца и вскарабкался на шкаф. Оттуда он, бесстрашно выскочил в окно и спрыгнул в сад. Хотя прыгал он с высоты немалой, но даже и не подумал испугаться. И только в саду понял, что страх высоты у него прошел. Прошел именно так, как говорил ему отец, мышонок Петя.

Про мальчика

Слепенко Наталья

 Жил-был маленький мальчик, и была у него мама, самая лучшая на свете, потому что всегда все объясняла ему. А он задавал ей самые разные серьёзные вопросы.

«Мама, — говорил он. — Откуда я появился? Дорогой мой мальчик, — отвечала она. — Как-то очень долго смотрела я на облака в синем небе, и увидела облачко похожее на тебя! Схватила я его и проглотила. А через 9 месяцев родился ты точь в точь, как то облачко с синими глазами!

Мама, — спрашивал он. — А почему травка зелёная? Видел ты небо синее, и солнышко золотое? — в свою очередь спрашивала она и доставала краски: синюю и жёлтую. — Смотри, если их смешать, то получится зелёная краска. Так и травка — смотрит она все время на небо и солнышко, от того и зеленеет.

А от чего дождик капает?» — кричал он, выбегая в сапожках с сад. «А это небо поит землю-матушку, а она родит зелень, овощи, фрукты» — смеялась она. «Почему у тебя слёзы капают?» — обнимая его, спрашивала мама. «А я хочу напоить слезами этого мёртвого жука, — отвечал он сквозь слёзы. — Чтобы он заново родился». «Это хорошо, что ты плачешь о чужом горе, — говорила мама. — Значит у тебя доброе сердце. Никогда не горюй и не плачь о себе, лучше подумай о ближнем своём, когда тебе на сердце тяжело. А жука мы в землю закопаем, и она его родит. Надо подождать, и ты увидишь, как он пролетает мимо».

Мама, мама, — задыхаясь от восторга, звал он, вбегая в дом в тот же вечер. — Матушка-земля уже родила его! Вот он!" Он разжал кулак, но жук лежал без движения. «Ааа!» «Видишь, ты с хватил его слишком крепко, он не выдержал и умер. Осторожнее обращайся с другими, помни, что они могут быть слабее и нежнее тебя. Особенно будь осторожным обидеть человеческое сердце», — учила мама, утешая его. «Мама, почему пчёлы жалят?» — спрашивал малыш, потирая раздувшуюся щёку. «Жалят, чтобы защитить мёд и свой улей», — отвечала мама. — Так иногда и мы защищаем самое дорогое, что у нас есть". Мальчик вырос и стал сказочником, он обьездил много стран, видел разные народы, видел горе и счастье других и описывал их в своих сказочных книгах. Его книги были немного грустными, но почему-то светло становилось от них на душе. А он все книги посвящал маме, которая проглотила однажды облако и через 9 месяцев родила маленького мальчика, который стал сказочником.

 Сказка о маленькой принцессе, которая очень сильно всего боялась

Николаева Оксана Владимировна  

 Жила-была маленькая принцесса. Она жила в своем маленьком домике. Это была очень добрая, заботливая, красивая маленькая девочка. У неё было много друзей. Больше всего принцесса любила играть в свои любимые куколки. Особенно она любила свою куколку Катя. Она укладывала её спать, качала, отводила в детский садик. Любила гулять по лесу, танцевать и много смеяться.

Но однажды маленькая принцесса начала всего боятся. Она боялась всего на свете. Боялась, что с ней может произойти что-то ужасное. «А вдруг сейчас начнется пожар, — думала она. – А вдруг я утону и захлебнусь в огромной луже». Весь мир представлялся её страшным и полным опасностей. Маленькая Принцесса забежала в свой домик и заперлась там. Принцесса была так напугана, что решила, что никогда оттуда не выйдет. Но даже в своем домике она не чувствовала себя в безопасности. Принцесса совсем поникла. Ей было очень страшно и тоскливо. И так продолжалось изо дня в день.

Как-то раз к ней пришла её крестная Фея и сказала тихим волшебным голосом: «Я знаю, чего ты боишься, моя дорогая крестница. Я тебе помогу. Пойдем со мною». Они пошли на кухню. Фея достала прозрачную чашу и сказала: «Ты знаешь, дорогая, все, что готовят Феи, становятся волшебным. Сейчас мы приготовим чудесный напиток с волшебным свойством. Каждый, кто его выпьет, будет иметь внутри себя маленький огонек храбрости и смелости». И она стала готовить. Поставила на огонь красивую чашу и наполнила его чистой водой, затем залила туда кипящей бурлящей радости, щепотку смелости, горстку храбрости, шипучей бодрости. Все это время Маленькая Принцесса, не отрывая глаз, наблюдала за волшебной работой Феи. Когда все это закипело, у маленькой принцессы заблестели глаза, и перехватило дыхание. Крестная сняла чашу с огня, остудила и дала маленькой принцессе со словами «Дорогая, выпей это волшебное зелье»!». Принцесса взяла в руки стакан и выпила его с радостью. Ей не терпелось его испробовать. И узнать — каково это быть храброй. Когда она его выпила, она почувствовала, как маленький огонек разгорался внутри неё, в самом сердце, и от него ей стало тепло, радостно, уютно и надежно.

Тогда крестная сказала «Теперь ты готова. Мы можем испытать чудесный напиток». Волшебница взяла Принцессу за руку, и они полетели к друзьям. Друзья с радостью встретили их. Они очень любили Принцессу за её добрый нрав. Тогда фея сказала, что теперь маленькая принцесса может остаться одна, а ей нужно улететь по неотложным делам. И улетела. Принцесса осталась с друзьями играть. И тут все услышали голос – кто-то отчаянно звал на помощь. Крики доносились с улицы. Все ребята выбежали и увидели, что в огромной луже тонет маленькая белочка. Она захлебывалась и звала на помощь, и видно было, что она устала. Но никто из ребят не кинулся её помогать. Они растерялись и к тому же не умели плавать. Только маленькая принцесса не растерялась. Она схватила большую палку и бросила в лужу. Белочка ловко ухватилась за палку, а Принцесса вытащила её на сушу. Все были очень взволнованы. Они стали обнимать Принцессу и белочку. Ребята не ожидали, что маленькая Принцесса окажется такой храброй и находчивой. В это время прилетела фея. Она уже все знала. «Я горжусь тобой, моя дорогая Принцесса!» — сказала она. «Но, это все благодаря твоему волшебному зелью» — ответила Принцесса. В ответ Фея покачала головой и с улыбкой сказала на ушко: « Моя маленькая Принцесса, зелье, которое ты выпила, не волшебное. Это была самая обычная газированная вода».

— А как же огонек смелости, который у меня внутри? Откуда он возник?

— Этот огонек — он всегда был в тебе, просто ты его не замечала. А теперь он всегда будет с тобой. Ты сильная, смелая и добрая девочка. Всегда помни это. Я верю в тебя!

С этими словами Фея улетела. Маленькая Принцесса смотрела ей вслед и чувствовала, что огонек смелости в её груди становился больше.

 Сказка про околдованную Принцессу

(сказка в помощь при детских манипуляциях)

Татьяна Зинкевич-Евстигнеева

 Жила на Свете юная Принцесса. И всем она была хороша: и личиком пригожа, и певунья, и танцовщица, и мастерицей доброго слова была. Радовались придворные, глядя на нее, а уж как счастливы были Король с Королевой и словами не передать!

Но вот, прознала об этой прекрасной Принцессе злая колдунья и уж так завидно ей стало, что Принцессу все любят и пирожными кормят, и игрушки красивые дарят, а она им еще и добром отвечает!

Думала-размышляла злая колдунья, как ей Принцессу извести, да и послала к ней свою служанку – птичку-хитрюшку. А та птичка прилетела в покои Принцессы, невидимой сделалась, да на плечико Принцессе села и давай ей нашептывать разные вещи нехорошие.

Например, подговорит она Принцессу, что люди-то на самом деле завистники все и что управлять ими надобно, чтоб они непременно делали как ей того захочется и только ее волю исполняли. И даже рецептик подсказывала птичка та Принцессе, мол, что нужно одного лаковым словом подбодрить, а потом попросить, чего ей хочется.

Принцесса и раньше на слова добрые не скупилась, но тогда от сердца они шли, искренними были и поэтому радости прибавляли и тем, кто их слышал и самой Принцессе.

А теперь, под влиянием колдовской птички-хитрюшки, Принцесса стала добрые слова говорить только чтобы людей что-то делать заставить. Поначалу, все хорошо шло, но потом люди замечать стали, что от слов Принцессиных внутри прежнего тепла не разливается и сил не прибавляется. С опаской и настороженностью стали люди к просьбам Принцессы относиться. Лишний раз подумают исполнять ли, а то и вовсе не исполнят.

Дошли эти вести и до Короля с Королевой, которые этим царством правили, да мудрые решения всегда принимали. А тут Принцесса и им слова ласковые стала подбирать, чтобы самой их место занять, да в царстве том править. Это все ей ведьмина птичка-хитрюшка нашептывала.

Но Король с Королевой в том царстве мудрые были, решили они сделать вид, что поверили Принцессе и уступить ей трон, а сами пока думать стали, как им дочери своей любимой помочь.

Принцесса на трон взошла и стала указы издавать: всем срочно перестать производить хлеб, кашу, суп, а делать только одни пирожные!

И все бросились указ Принцессы исполнять. А как же, — ведь она на троне! И армия, и кухарки, и дворники, и садовники, и сапожники – все стали печь пирожные!

Сначала Принцессе нравилось, что на завтрак, обед и ужин у нее такие вкусности, но потом надоело ей это! Колбаски ей захотелось! А о какой колбаске речь, если мясник пирожные печет! А тут и соседний король войну объявил, а армия вся в пекарне, в муке сидит – некому защищать родную страну и саму Принцессу!

Испугалась Принцесса и Королю с Королевой все рассказала и помощи попросила. А родители мудрые у нее были, птичку-хитрюшку, которую нашептывала нехорошее Принцессе, приметили да и прогнали прочь.

Открылись тогда глаза у Принцессы, и увидела она, что под влиянием злых чар делала. Стала она у всех прощения просить. И с тех пор ценила она работу каждого, мудрое правление своих родителей – Короля с Королевой, и каждое доброе словечко с ее уст слетающее. Помнила она, что слова те волшебную силу имеют, только когда искренние и от сердца идут.

Трудная задача

Татьяна Зинкевич-Евстигнеева

 В одном лесу жили-были два друга – ежик Пуф и зайчонок Паф. Надо сказать, что были они умными ребятами, любили размышлять и решать разные интересные задачки. Однажды пришел Пуф к Пафу и говорит:
— Слушай, я вот целое утро думаю: почему приятное не всегда полезно, а полезное не всегда приятно?
— Чего- то я тебя не понял, — замялся Паф.
— Ну вот ты любишь шоколад. Можешь съесть его целую гору. А мама тебе запрещает, говорит, что это вредно, животик и зубки заболят. Так?

— Так, — согласился зайчонок.
— Вот и получается, что приятное, то есть шоколад, для тебя не полезен.
— А что полезное не всегда приятно?
— Полезно тебе, к примеру, зарядку по утрам делать, а тебе – лень, приятнее поспать подольше, или мультики посмотреть. А много их смотреть опять же неполезно, потому что голова заболеть может и глазки устанут.
— Да, дела… А как же сделать полезное приятным, а приятное – полезным? – спросил друга Паф.
— Вот и я об этом думаю! – воодушевился Пуф. – Кто бы нам мог помочь?
— Давай у совы спросим, она все на свете знает. Только к ней как стемнеет идти надо.
— Давай, — согласился Пуф, и друзья принялись ждать темноты.
Когда сова услышала их вопрос, она долго ухала, — так совы смеются. А потом сказала:
— Если хотите, чтобы полезное стало приятным, а приятное полезным, — полюбите полезное, и откажитесь от приятного!
— Это что означает: полюбить по утрам зарядку делать, а шоколад разлюбить? – не поняли друзья.
— А понимайте, как хотите! Вы спросили, я ответила, — сказала сова и улетела.
А Пуф с Пафом со следующего дня начали тренировки. Паф честно пытался разлюбить шоколад, мороженное, и мультики. Пуф, что есть сил пытался полюбить утреннюю зарядку, делание уроков и даже уборку своей комнаты. Надо сказать, что немножко они продвинулись. Но выбились из сил не на шутку.
И вот тогда к ним ОДНОВРЕМЕННО пришло озарение!
— Ой, Паф!
— Ой, Пуф!
— Совсем-то не требуется разлюбить мультики и шоколад! Надо ведь только МЕРУ ЗНАТЬ! Нам же мамы всегда об этом говорили! – сказали они хором друг другу.
С тех пор Паф и Пуф кушали шоколад, но немного, в меру. Смотрели мультики, но в меру, шалили, но в меру. И приятное стало для них полезным. А полезное, постепенно, открывало для них и свои приятные стороны.
А ты, дорогой друг, умеешь ли узнавать МЕРУ и делать приятное – полезным?

Сказка про вредного аистенка

Марина Владимова   

 Жили-были когда-то на свете пара аистов: Аист-Папа и Аист-Мама. Были они уже не совсем молодыми птицами. Много лет жили они парой, выводили маленьких аистят, кормили-поили их, учили летать.
Конечно же обучали и другим, важным для аистов, премудростям. Заботливая Мама-Аист рассказывала малышам, что лягушек не первой свежести есть не стоит — можно заработать несварение желудка, лучшие места, где всегда водятся свежие лягушки – тихие, отдаленные пруды и болота, куда не ступала нога человека. Ведь человек может распугать всех зверей, не только лягушек…
Папа-Аист учил деток осторожности — ведь понять человека довольно сложно – то он заботливо сохраняет на крыше своего дома гнездо, свитое аистами – считается счастливой приметой для дома, то из-за красивого оперенья запросто лишает жизни красивую и изящную птицу!
Словом изначально родители обучали молодых, спешащих как можно быстрее окунуться во взрослую жизнь, птенцов, тому, как быстрее и ловчее добывать пищу, необходимую для жизни: лягушек, жаб, ужей и гадюк, а также крупных кузнечиков и саранчу. Могут сгодиться также дождевые черви, майские жуки, мелкая рыба, ящерицы. Если повезёт — можно поймать мышь, маленького крысенка или крота.
По мере взросления птенцы воспитывались в уважении обычаев предков. Уже не родители, а уважаемые в стае аистов птицы преподавали им более сложные предметы: например, как относится к старшими аистами, в том числе и к родителями; как разучивать и исполнять прелестные ритуалы ухаживания за будущей супругой; как мирно общаться с другими обитателями лесов и болот.
Очень важным и необходимым предметом считался щёлканье клювом, ведь взрослый белый аист подаёт громкий голос при встрече пары, щёлкая клювом. Проделывая это, аист запрокидывает голову далеко на спину и втягивает назад язык, для усиления звука. Разнообразное щёлканье клювом практически заменяет аистам голосовое общение.
Уделялось большое внимание постижению сложных танцевальных па, о которых более подробно, дорогой читатель, может узнать из знаменитой сказки «Калиф-аист» — кто не читал, советую прочитать!
Но вернемся к нашим не совсем молодым родителям. В какой-то год у них родился всего один птенец, а не несколько, как обычно. Видимо, это произвело на них неизгладимое впечатление, посему они уделяли своему единственному питомцу и наследнику повышенное внимание, которое бы меньше ему доставалось, если бы птенцов было больше. Они любовались своим сокровищем с утра до вечера и умудрились почти смертельно надоесть своим соседям-совам. Призывали их по сто раз на дню полюбоваться вместе с ними, как их ребенок красиво изгибает шейку, или с каким замечательным аппетитом он поглощает червяков, гусениц или лягушек!
Аист-Мама говорила: «Ах, я уверена – он далеко полетит, наш малыш!»
— Далеко! – вторил ей Аист-Папа.
— Нет, Вы только посмотрите, как он красив и белоснежен!
— Как снег! Да нет, куда снегу до нашего малыша! – восхищался своим дитятком Папа-Аист.
И они с наслаждением кормили его. А потом приносили ему воду в клюве. Он подставлял свой раскрытый клюв, и вода переливалась как бы из сосуда в сосуд.
Шло время. Птенец завелся почти взрослым, как у родителей, белым опереньем. Родители научили его летать, выбирать наиболее вкусных червяков и лягушек, делать красивую стойку на одной ноге.
Вот только старинным обычаям, о которых говорилось выше, аистенок категорически не хотел учиться – считал их анахронизмами, которые никак не могут ему пригодиться в нынешней современной действительности! Постепенно он укрепился в мысли, что и его родители весьма устарели. В немалой степени этому способствовал соседский птенец-кукушонок. Интересной мудрости он учил нашего аистенка:
— Удивляюсь тебе – как ты терпишь своих «стариков» — ты же уже большой, на что они тебе сдались?
— Но они же мои папа и мама?
— Ну, так что ж? Они свои дело сделали – тебя родили и хватит. Вот моя мамаша со мной не церемонилась – только родился — она тут же подкинула меня другими птицам. А те-то глупые, недотёпы, им будто своих забот не хватало – они ещё и меня кормили-поили.
— Так тебе получается сильно повезло? Они же хорошие, значит, были? А мама твоя чуть тебя на гибель не обрекла?
— А я ее не осуждаю нисколько! Она молодая, ей пожить хотелось, попеть-полетать, а с птенцом какие песни, одни заботы. А мои приемные родители просто слишком «правильные», недалёкие, не понимают, бедолаги, что главное в жизни – получать радость, наслаждаться каждым днем!
— Как это наслаждаться жизнью?
— А так это. Ведь жизнь же короткая, быстро проходит, потом и вспомнить нечего будет, кроме сидения на яйцах и бесконечных вылетов за пропитанием для голодных прожорливых птенцов…Нет, я когда вырасту – постараюсь урвать от жизни все, выкармливать птенцов даже не собираюсь!
Молодой кукушонок говорил с аистёнком каждый день и постепенно его слова стали аистёнку всё больше и больше нравиться, и он всё меньше и меньше возражал ему.
Вскоре молодой аистёнок-сын стал «на крыло» и уже совершал короткие, пробные вылеты из гнезда. И вот однажды соседи-совы увидели уникальное зрелище: подросший аистёнок бесцеремонно выбросил из гнезда сначала Аиста-Маму, потом Аиста-Папу.
И крикнул им вдогонку: «Всё, мои дорогие, пора вам и честь знать, мне и одному в гнезде тесно, а вы уже пожили своё, и вообще, детям надо уступать дорогу».
А что же наши незадачливые родители? Возмутились? Выгнали наглеца вон? Да ничуть не бывало!
— Хорошо, сыночек, — пролепетала покорно Аист-Мама.
— Может ты и прав, сынок, — с некоторым сомнением согласился с ней Аист-Папа.
Они покорно переселились на соседнее дерево, где было заброшенное гнездо, в то время как сын вольготно расположился в родительском гнезде, построенном ещё их далекими предками.
Мало того, они продолжали кормить своего сынка – вредного аистенка, объясняя потрясенным от увиденного зрелища соседям, что «сынок еще маленький и кто же о нём позаботиться, если не родители?
— Как Вы это терпите? Ведь вы же с ним ночей не спали, всё время ему посвящали, о себе даже не помышляли?
— Я надеюсь, мой сыночек одумается и с возрастом научиться благодарности – ведь это чувство должны испытывать все дети, не только аистята! – говорила Мама-Аист.
— Хм, должны, — недоверчиво фыркала соседка Сова. – Мало ли кто кому чего должен! Что-то пока не видно, чтобы он её испытывал!
В общем, Аист-сын жил в полное свое удовольствие. Наступила промозглая, глубокая осень, и аисты собрались в дорогу, в тёплые края, в Африку. Аист-Мама и Аист-Папа подлетели к гнезду, где жировал их донельзя обнаглевший сынок, и сообщили ему о необходимости собираться в дорогу и даже назвали дату предполагаемого вылета – в ближайшую среду. Ведь молодые аисты, родившиеся этой весной, уже улетели, а взрослые птицы задержались, но скоро никого не останется в лесу.
Сынок лениво буркнул: «Отстаньте от меня, моё дело, когда захочу улететь — тогда и улечу, вы мне не указ».
— Но как же сыночек? Ты же пропадёшь один? – пригорюнилась Аист-Мама.
— Один, совсем один! – добавил Аист-Папа.
Но доводы их не подействовали на сына и вскоре они улетели.
Аист-сын еще побездельничал неделю (любящие родители оставили ему запасов лягушек перед отлётом), а когда запасы кончились – забеспокоился. Оглянулся – а аистов в округе не осталось. Он со страхом рванул вперед, пытаясь догнать своих родных – но где там! Пришлось ему под вечер приземлиться для ночёвки на низкорослое дерево, возле ближайшего болота. Но поскольку он был один, то никто не караулил его сон – не удивительно, что его схватила незаметно подкравшаяся лиса!
И быть бы Аисту-сыну вкусным обедом для нее, если бы на его счастье не проходил по лесу старый охотник. Он увидел бьющегося в лапах лисы белоснежного аиста и пожалел его. А может, вспомнил народную примету, что аисты приносят счастье! Он вскинул ружье и выстрелил в воздух. Лиса испугалась и, выпустив птицу из лап, убежала подальше в лес.
Охотник подобрал изрядно помятую птицу, у которой было сломано крыло, слегка свернута на правый бок шея, и отвез ее в город, в подарок своему внуку. Тот стал её лечить: наложил на больное крыло и шею легкую шину. И подкармливал червяками и отборными лягушками.
Вскоре Аист-Сын пришел в себя, крыло за зиму зажило, шея выпрямилась. Но чувствовал он себя не своей тарелке: в городской квартире вместе с дедушкой Петром Матвеичем и внуком Славиком жили персидский кот и йоркширский терьер. Пес Деник визгливо и пронзительно облаивал его при всяком удобном случае: «Гав, гав, только пришлых, чужаков нас здесь не хватало!»
— Совершенно с тобой согласен, мяу, — лениво щурил свои янтарные глаза кот Мурзик и часто бил по полу хвостом, нервно облизываясь, как бы подстегивая себя к решительному прыжку.
Эта готовность к прыжку была страшнее для Аиста-Сына, чем беспорядочная ругань пса. Славик прикрикивал на кота и пса: «А ну прекратите немедленно, вы, как вам не стыдно!»
Но это не помогало и Аист-Сын пребывал в страшной тревоге и опасении за свою жизнь… Кроме того, что ему было тесно и страшно было еще и очень шумно – по вечерам Славик включал какой-то мерцающим синим цветом ящик, откуда неслись громкие, крайне некрасивые звуки.
Между тем охотник и внук его Славик жили между собой очень дружно – родители Славика работали за границей, долгое время, приезжали навестить Славика очень редко и он по-настоящему был привязан только к деду, ведь дед заменял ему и папу, и маму. Дед учил Славика ходить на охоту, распознавать звериные следы, объяснял названия тех или иных растений, помогал изучать повадки птиц. А какие теплые вечера за шахматами они проводили вместе, наслаждаясь обществом друг друга! На кухне было тепло, пахло свежими плюшками, испеченными дедом, вокруг крутились донельзя довольные жизнью в семье пес Деник и кот Мурзик.
А как они любили друг друга – однажды деда схватил «прострел» на охоте, да такой, что он не мог ни встать, ни сесть, и десять дней кряду провалялся в постели – так Славик заботился о нем – варил ему любимую кашу, наваристые щи, читал вслух любимую газету «Охота и рыболовство».
А когда Славик заболел крупозным двусторонним воспалением легких – Петр Матвеевич не отдал его в больницу – сам выхаживал и даже продал любимый именной кортик, чтобы купить ему дорогущие лекарства и заморских фруктов.
Впервые в жизни Аист-Сын почувствовал, что можно заботиться о другом, проявляя любовь и благодарность и даже отчего-то отказываться во имя другого.
К весне, на Благовещение охотник выпустил его на волю. Аист-Сын стал поджидать своих родителей и несколько пар знакомых аистов, о которых он наконец-то вспомнил с некоторым приятным чувством и почувствовал желание их увидеть. И вот наступил день, когда аисты прилетели в родные края, на свое излюбленное болото. Но среди них не было его родителей. Кто-то сказал ему, что они погибли во время перелёта домой.
Расстроенный Аист-Сын попытался приударить за какой-нибудь хорошенькой аистихой, но не тут-то было. Все аистихи уже познакомились со своими избранниками ещё по пути домой, и потом требовались приличные рекомендации, в том числе от родителей жениха.
Слух же о том, как жестоко поступил со своими родителями Аист-сын, отвечая черной неблагодарностью на всю их безоглядную родительскую любовь, благодаря усердию соседей-сов разнесся по всей округе и вызвал возмущение ни в одном аистином семействе! Ведь никто не отменял главное правило не только птиц, но и вообще всего живого на земле – уважать и почитать своих родителей!
Имело значение и знание ритуалов ухаживания за будущей подругой, с углубленным изучением сложных танцевальных па и основ щёлканья клювом. А их у Аиста-сына, понятно, не было.
Так прошла весна, лето, наступила осень. Аисты вновь собрались в дорогу, все летели парами, только Аист-Сын летел один, печально взмахивая крыльями. На стоянках ему доставались самые неудобные места, да и лягушки уже были почти все разобраны к тому времени, когда он подлетал к месту назначения.
Когда он пристраивался на ночлег, то частенько слышал перешептывание аистов неподалеку: «Это тот аист, что когда-то выгнал своих родителей из гнезда, представляете!» И он ощущал на своих белых крыльях и чёрном хвосте очень неприятные, негодующие взгляды соплеменников!
Наконец аисты приземлились на место своего постоянного обитания в теплых краях. Все держались парами, постоянно общались и обсуждали всевозможные аистиные новости, которых изрядно накопилось во время перелета, в том числе, активно решался, например, насущный вопрос о том, какое оперенье модно носить в предстоящем сезоне…
Наш Аист-Сын чувствовал себя изгоем, отверженным. Спустя какое-то время он не выдержал и решил обратиться за помощью или хотя бы советом к знакомому пожилому Аисту, который еще учил летать его родителей. Тот встретил его сдержанно, если не сказать холодно. Когда Аист-Сын стал жаловаться на свою горькую жизнь, старый аист напомнил ему о его чудовищном проступке перед родителями. «Как же мне сделать, чтобы они простили меня, ведь они погибли?» — закричал Аист-Сын отчаянно.
— А ты постарайся получить такое прощение у всех немолодых аистов нашей стаи. Представь себе, что разговариваешь с родителями. Получишь – твое счастье. Если нет – не обессудь, ты слишком плохо поступил со своими любящими родителями
Делать нечего – поплелся Аист-Сын к старым аистам своей стаи, поклонился им до земли, и от всей души попросил у них прощения. Старые аисты молча выслушали его и в знак согласия кивнули головой, но Аист-Сын почувствовал, что какой-то холодок все равно остался между ними.
Прошло время. Однажды аисты были разбужены страшным шумом: на одно семейство аистов кинулся камнем ястреб, высмотревший среди них еще недостаточно подросшего молодого, неокрепшего аиста. Не раздумывая, Аист-сын бросился отбивать добычу у ястреба, на помощь к нему бросились еще несколько аистов. Битва закончилась победой аистов – посрамленный ястреб улетел, оставив почти не пострадавшим молодого аистенка.
Наш Аист-сын пострадал довольно сильно, потеряв много перьев из своего красивого хвоста. Но наградой ему был приветливые взгляды молодых аистих и несколько приглашений в аистиные семейства. Аиста-сына приглашали разделить с ними вечернюю трапезу наисвежайшими лягушками.
Спустя какое-то время Аист-сын увидел своих позже прилетевших на зимовку родителей. Оказывается, они вовсе не погибли, а задержались по причине болезни Аиста-Мамы. Аист-сын низко опустил голову и робко подошёл к ним, чтобы попросить у них прощения. Он был уверен – они ни за что не простят его. Но разве любящие родители могут не простить своего единственного, пусть даже и не слишком хорошего сыночка? Ведь когда любишь – прощать радостно и легко!
Конечно, они простили его, ласково поглаживая перьями по белоснежной шее, и он нежно щёлкал клювом в знак своей любви и благодарности к ним. Они сказали ему: «Сынок, ты в дальнейшем тоже старайся прощать ошибки другим, ведь когда-нибудь и ты можешь опять совершить ошибку»…
А через несколько дней произошло еще одно радостное событие в его жизни – к нему подлетела одна скромная, но очень симпатичная аистиха и предложила познакомиться поближе, потому что она слышала о нем много хорошего. Аист-сын с радостью согласился. Вскоре у молодой пары завелись юные аистята, за которыми нужно было ухаживать и присматривать до тех пор, пока они не вырастут.
Так закончились благополучно история вредного аистёнка, но для этого ему пришлось пройти много испытаний и лишений, печалей и невзгод и многое понять в своей жизни.

Солнечный зайчик

Марина Владимова   

 Резвый солнечный Луч скользил между облаками по своим лучистым делам. Как вдруг внимание его привлекло перистое облако, которое то вздрагивало, то замирало, казалось, оно даже всхлипывало.

-Эй — окликнул облако Луч.
— Тсссс- прошипело оно в ответ.
Луч подлетел поближе и увидел, что в облаке уютно утроилась Звезда. Она только что проснулась, и это от её потягиваний облако на небе пританцовывало.
— Что ты здесь делаешь? – удивился Луч.
— Прячусь – прошептала Звезда.
— От кого?
— А почему, собственно, столько вопросов? Ты сам разве здесь должен быть? Или ты меня ищешь? Тогда так и передай: не выйду, не полечу, падать отказываюсь! И точка!
— Ты чего зачастила, не искал я тебя. Мне надоело скользить под одним и тем же углом, и я решил изменить траекторию движения. Только и всего – умно сказал Луч, присаживаясь на облако поближе к Звезде. — И всё же, ты ведь необычная Звезда?
— Ты прав – горделиво расправила плечи Звезда – я Звезда – Желание. Мы обычно падаем на землю, чтобы исполнить чьё-то заветное желание.
— То есть тебе падать надоело?
— Видишь ли, у меня сложная судьба – вздохнула блестящая рассказчица. – Мы, Звезды –Желания, падаем на землю когда у нас, так сказать, заказ от человека имеется. Человек у каждой Звезды конкретный, подшефный. Его-то желание мы и несём на землю.
— И что тут сложного? Заказали — получите-распишитесь. Дел–то на две десятых солнечных секунд, то есть звёздных, или в чём вы там время ночью меряете?
— В шагах по лунной дорожке. От меня до Неё только 15 лунных шагов.
— И разве есть что-то проще?
— Видишь ли, Она мечтает о любви.
— А в чём затруднение? Все люди на земле мечтают о любви.
— Она мечтает о СКАЗОЧНОЙ.
— «Синяя борода»?! – испугался Луч — или вот ещё «Русалочку» помню: с ножом на палубе и вниз в волны, или вот посовременней – «нет повести печальнее на свете…» Да что за глупости в голове у твоей подшефной??!
— Тут всё было иначе. Понимаешь, Она – сказочница и историю себе выдумала красивую, чистую, настоящую – такую, что только звёзды и исполняют. Я с радостью метнулась на землю творить доброе, светлое, ясное, а Она проснулась среди ночи и решила, что в Её сказке недостаточно динамичный сюжет, и переписала её. И вот я лечу к Ней с Принцем и «жили они долго и счастливо», а прилетаю с «любовь — всегда трагедия, всегда борьба и достижение, всегда радость и страх, всегда воскрешение и смерть» или «любовь – это солнечный удар» и бывает «один раз в тысячу лет». (Будь неладно Её гуманитарное образование! Зачитывалась со школы А. Куприным и И. Буниным, а теперь расхлёбывает. Нет, я, конечно, против классиков ничего не имею, потому что «если звёзды зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно», но слишком уж она драматические сюжеты на себя примеряет. Хорошо ещё, что «Анну Каренину» не перечитывает.
— А сейчас-то ты почему прячешься?
— Понимаешь, в прошлый раз я Её желание исполнила в точности: красивая любовь была, дыхание захватывало, расставание, слёзы, тоска, память – всё как желали.
И после она долго ничего не просила.
Я уже успела на небо вернуться, окрепнуть, вырасти, набраться сил для Её нового желания. Она и книгу правильную наконец-то открыла. Там написано, что «любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордиться, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла». Я обрадовалась такому точному заказу и полетела. А Она снова проснулась ночью и, дальше сам понимаешь, сюжет ещё стремительней закрутился. И как Ей растолковать, что есть тексты, в которые ничего своего дописать невозможно, потому что они вечные и единственно верные.
И вот Она снова решилась желание загадать. А я боюсь. Боюсь, что опять найдёт на Неё эта ночная борьба сюжетов, и Она сама всё испортит. А так ведь нельзя. Мне же не себя жаль, я Её уберечь хочу – от Неё же самой. Вот и отсиживаюсь здесь, пусть лучше думает, что не слышу.
— Значит, нужно исполнить Её желание не ночью, а днём – логично заметил Луч – пока Она занята и времени на выдумки особо нет.
— Луч, но я же Звезда – явление ночное. Я днём права не имею.
— Может быть, мне попробовать? – смело сказал Луч. — Если ты возьмёшь меня за руку, я смогу доставить твой свет на землю.
Через окно в комнату проник довольный солнечный зайчик. Она увидела его на обоях и улыбнулась.
Так и запишем: «желание доставлено с использованием нестандартного, авантюрного метода. Исполнителей представить к награде. Желанию начать сбываться».

 Жил был человек

Юля Петрова   

 Жил был человек. Обычный человек, каких много на земле. С детства он отличался непоседливостью и любопытством. И рано начал как будто искать что-то. Все хотелось узнать, а что за холмом, а за следующим, а еще выше забраться, что будет. И во сне ребенком, он часто летал и просыпался счастливым. «Мама, а наяву люди летают?» спрашивал малыш. «Конечно!» улыбалась мама и в глазах ее прятались золотые искорки. «Я хочу летать» мечтал ребенок. И потихоньку рос. Поиски не прекращались. «Я хочу летать!» – мечтал подросток. И становился взрослее. «Я хочу летать!!!» кричал почти взрослый человек. А жизнь шла своим чередом. Полет надо заслужить решил человек и стал преодолевать. Он преодолевал все более и более сложные препятствия. Забирался в горы. Спускался в глубокие овраги. Умел побороть стужу и переждать вьюгу. И награда была. Встречая чистый рассвет на очередном перевале человек замирал, и чувство заполняло его. Я смог! Я победил! Сейчас я полечу! Руки раскидывались в стороны и …цветной фейерверк… восторг!… НО не полет! А насыщение наступало. Все сложнее было стало придумать достойное препятствие. Все тяжелее давалось ощущение близкого полета. Разочарование? Новый поиск?    

А жизнь шла своим чередом. И героя накрыла Любовь. Захлестнула с головой и понесла. Круговорот чувств. Эйфория. «Так вот оно!» — говорил человек. Сейчас я полечу. И раскидывал руки. И недоверие и сомнения вставали на пути. «Давай преодолеем вместе, плечо к плечу!» — кричал человек. И… новые препятствия. Новые перевалы рука об руку. Цветной фейерверк переплетенных чувств… восторг, умноженный на двоих,… НО НЕ полет! Разочарование? Новый поиск?
«Дети! Нас понесут на крыльях любви дети! Мы сможем летать!» шептал человек. Таинство зачатия. Волшебство вынашивания. Взрыв эмоций, радуга рождения. Нежность, бесконечная Нежность. И Тревога… ЭТО, НЕ ПОЛЕТ! Разочарование? Новый поиск?
Уставший человек! Уставший искать человек пришел поздно вечером домой. «Я не могу летать» — подумал человек и становился на пороге. Пустота заполняла его. Пустота и тишина. Человек прислушался. Он не привык к тишине.
Тук—тук—тук, — послышалось биение большого сердца
Тук-тук—тук-тук—тук-тук – бились в унисон маленькие сердечки.
Человек внимательно присмотрелся. Брошенная впопыхах лопатка. Дальше. Панамка, одетая на мяч. Дальше. Босоножка и кукла, машинка рядом. Ключи от машины, документы, обгрызенный мячик. Дальше…! Человек почти бежал! Балкон. Стол. Зажженная свеча, бутылка вина и два бокала. Неясная тень, оперлась на перила и напряженно всматривается в темноту.
Человек остановил свой бег рядом с тенью на балконе и снова прислушался.
Стала слышна музыка. Неожиданная, но очень и очень знакомая. Сильная. Она очаровывала и подчиняла. Ждала, любила и звала. Человек закрыл глаза и еще сильнее прислушался. Добавились новые мелодии, спокойные, спящие. Тихонько зазвучали: Нежная, трепетная и немножко капризная и Настойчиво-требовательная, ранимая и совсем еще не умелая. Мелодии жили, переплетались, манили.
Человек замер, и весь обратился в слух. Расслабился и почувствовал, как музыка захватывает его, кружится вокруг него вихрем. А нити музыки, в это время, складывались за спиной человека в крылья. Тогда, человек раскрыл руки, и… полетел. Цветной фейерверк… восторг… эйфория… нежность …любовь. Взрыв и прояснение. Все очень просто. Взмах крыльев, еще взмах. Счастье. Выше. А теперь домой.
Человек опустился на крышу дома. Постоял, дыша полной грудью. Тихонько снял крылья. И скользнул неслышно к тени, ждущей на балконе и напряженно всматривавшейся в темноту.
Теперь она умела летать!